Проблемой РФ является не «нефтяная игла», а использование полученных средств, считает первый заместитель председателя комитета Государственной думы РФ по инновационному развитию и предпринимательству Сергей Калашников.
Термины «нефтяная игла» и «государство-бензоколонка» постоянно применяют критики России, но непонятно, что это такое.
Нефтегазовый сектор составляет 9% от экономики РФ, но приносит в федеральный бюджет значительную часть его доходов. Деньги идут на помощь гражданам, развитие социального сектора и стратегические инвестиции в народное хозяйство.
Это подспорье для экономического роста при любой модели народного хозяйства – как при развитом социализме, так и при рыночной экономике, но постоянны заявления, что от данного направления необходимо отказаться.
Исторически российская экономика существовала за счет экспорта природных ресурсов на Запад. Благодаря полученным деньгам развивалось народное хозяйство, строился щит страны и импортировались технологии, которые затем замещали экспорт.
Так было во времена Московского княжества, Российской империи, Советского Союза, так есть и сегодня. Совершенно непонятно, зачем РФ отказываться от «нефтяной иглы» или любого другого сырьевого экспорта.
Энергетический экспорт необходим России
«Россия не слезла с «нефтяной иглы», как и не садилась на другие иглы. Углеводороды – газ, нефть и уголь дают сегодня больше 40% всей российской прибыли. Если Бог дал нам ресурсы, то грех ими не воспользоваться – вопрос в другом, куда затем идут деньги. В мире есть модель ОАЭ – Объединенных Арабских Эмиратов, которые после 1958 года направляли деньги на развитие логистики, финансовой инфраструктуры и финансовых институтов. Мы же наши деньги так и не тратим», - констатирует Калашников.
Сидение на нефтяной игле, по мнению парламентария, означает неэффективное использование полученных средств.
«Государственный бюджет является инструментом, который необходимо затачивать, калибровать и держать в соответствующем состоянии. Не стоит вопроса об изъятии денег из бюджета, стоит вопрос о достижении поставленных задач», - заключает Калашников.
Речь идет о том, как с наименьшими затратами достигнуть определенных результатов.
«Проблема российской экономики в том, что цели, которых мы хотим достигнуть, являются расплывчатыми и неопределенными. Мало кто будет возражать по использованию территории для создания современной логистики, но дальше идет спор о мосте на Сахалин и о высокоскоростных железнодорожных магистралях из Пекина и Сингапура до Лондона, на Аляску и в Америку. В этом разговор», - резюмирует Калашников.
Калашников считает мост на Сахалин экономически неэффективным проектом, но предложения о нем появились десятилетия назад – необходимо плотно соединить данный остров с континентальной Россией для эффективного развития Дальнего Востока.
Что касается высокоскоростной железной дороги от «Пекина до Лондона», то были расчеты стоимости железнодорожной инфраструктуры проекта «Великий шелковый путь» на территории РФ. Стоимость зашкалила за 100 млрд долларов, и это в первоначальном варианте.
Еще китайцы настраивают на европейской колее, а данный вариант является для России неприемлемым.
Проблема постепенно решается: развивается Транссиб, где поставки растут от года в год, и делается это за счет бюджетных денег – это к вопросу о «нефтяной игле» и о ее позитивном влиянии на развитие российской экономики.
Свежие комментарии